В 1812-1816 гг. в Вятской губернии было размещено около 5850 военнопленных Великой армии Наполеона. В целях социальной адаптации вятские губернские власти привлекали военнопленных к общественно-полезному труду. Однако далеко не все военнопленные мирно трудились и вели себя добропорядочно. Среди них были такие, которые вселяли «страх в поселян разными буйствами и неистовыми поступками». Для пресечения подобных проявлений в местах проживания за пленными был установлен строгий надзор. Кроме того, в целях предотвращения сговора между группами военнопленных была запрещена переписка всякого рода [1, с. 25].
«Буйства и неистовые поступки» военнопленных проявлялись в разных формах. Пик их пришелся на1813 г. Так, содержащийся в Вятке поручик 13-го егерского полка Франсуа Полен Ланглуа, будучи пьяным, «учинил буйственные и грубые поступки» по отношению к обывателям [2, л. 88]. В Слободской городовой больнице лечащиеся там военнопленные устроили драку между собой, в результате чего одному из них распороли живот [3, л. 24]. В Орлове 3 военнопленных в ночь на 31 мая решили бежать. Чтобы поточнее разузнать дорогу, по которой им можно пробраться на родину, они обратились за помощью к дворовому человеку орловского городничего Лариону Кононову. Однако попытка бегства была пресечена [4, л. 20].
В июле – августе1813 г. произошел всплеск волнений военнопленных, прикомандированных к Холуницкому заводу. Находящиеся там пленные стали совершать «всегдашнее ослушание и грубости», самовольно отлучаться от работы, пьянствовать и драться. Так, находящийся при Холуницкой заводской конторе пленный унтер-офицер Антоний, «шед по заводской плотине в пьяном виде, встретился с крепостным малолетком Фёдором Сивовым, неизвестно за что, схватя за волосы, таскал его по земле сильным образом, что видели бывшие тут невдалеком расстоянии крепостные служители». А военнопленный Миней не известно за что бил «палкой крепостных Якима Захваткина и сына его Федота» [5, л. 50].
Чтобы разобраться в происходящем, на Холуницкий завод лично приехал губернатор Ф.И. фон-Брадке. В рапорте С.К. Вязмитинову от 4 августа1813 г. он сообщал о том, что ему удалось выяснить: «… нашел главную причину, чем они недовольны, что вместо свежей говядины давали им солонину по 3/4 фунта на человека, отчего, они полагали, сделалась у них цинготная болезнь; тоже объявили они, будто смотритель того завода с ними обходится жестоко, что самое однако ж не все их товарищи утвердили…» [5, л. 6].
Для расследования всех обстоятельств дела на завод были командированы губернский секретарь Трусов и слободской городничий Надервиль, которые, опросив 152 человека, выявили следующие причины недовольства военнопленных: «… некоторые не получили следующей им платы в своё время, другим вместо изношенной не было дано новой одежды, у некоторых при выдаче денег был высчитан промен, а другие объявили, что будто бы хозяин завода вместо производимой платы 5 р. в месяц обещал платить по 7.50 рублей… что они довольно уже поработали, и что, напротиву того, другие пленные, живущие по городам, никаких работ не исправляют, а содержание получают навсегда. Следовательно, удобнее они для себя находят, хотя и менее получать, но быть в праздности» [5, л. 11]. Таким образом, военнопленные, работающие на Холуницком заводе, своевременно получали плату за труд, питание (в том числе мясо) и пользовались относительной свободой. Слишком благоприятные условия жизнедеятельности привели их к неадекватной оценке своего положения и повлекли за собой праздный образ жизни, отказ от выполнения работы, выдвижение различных требований, пьянство и хулиганство.
В то же время из Чернохолуницкой заводской конторы поступило донесение о том, что работающие на Чернохолуницком заводе военнопленные французы «открытым образом говорят, что якобы Наполеон Бонапарт находится ныне в Петербурге, и, выхваляясь его победами, с восхищением утверждают, что скоро и они туда же маршир сделают» [5, л. 81]. Чтобы пресечь распространение ложных слухов и прекратить волнения, не дав им перекинуться на города, переполненные военнопленными, губернские власти решили выслать всех пленных, кроме офицеров, из Вятки в Нолинск, из Орлова в Елабугу, из Слободского в Сарапул. Для слободского городничего было специальное предписание: пленных, поступивших с холуницких заводов, высылать только в Сарапул «и никуда более» [6, л. 8]. При этом военнопленные, совершившие какие либо преступления, были арестованы и привлечены к военному суду [7, л. 7].
Надо сказать, что опасения вятских губернских властей и вовремя принятые меры безопасности были более чем оправданы. Трудно сказать, как повели бы себя тысячи военнопленных, содержащихся в Вятской губернии, ощутив вседозволенность и вдохновившись мнимыми победами Наполеона. Не замаячила бы перед ними перспектива восстания? Подобные примеры были. В апреле1814 г. в Томске возник заговор, в котором участвовали около 600 человек. Среди заговорщиков были военнопленные французы, а также поляки, распределенные на службу в Томский гарнизонный батальон. Заговорщики ставили перед собой задачу захватить власть в Томске и, «провозгласив основы нового государственного строя», двинуться из Сибири в европейские губернии России «на помощь Наполеону, который вторгнется в Россию четырьмя армиями». Заговор возглавил поляк Мартын Вонсович. Восстание было назначено на 9 мая. Однако 30 апреля поляк Павел Костовский, которого пытался вовлечь в заговор Вонсович, сообщил об этом местным властям. В результате заговор был раскрыт [8, с. 622-644].
Тем временем в1814 г. в Вятской губернии продолжались «буйства и неистовые поступки» военнопленных. В Яранске военнопленный Гонберг, находясь в кабаке, зарезал мещанина Кафтанникова [9, л. 6]. В Слободском француз Адам Леконте разбил икону [10, л. 12]. В Орлове один из военнопленных подкараулил и избил палкой городничего [11, л. 13]. В том же городе неаполитанец Винченцо Вернери и итальянец Франциско Бьянгони избили и ранили ножом мещанина города Алатырь Симбирской губернии Миркина [12, л. 19]. Многие конфликты военнопленных с местными жителями были обусловлены этнокультурными различиями и посттравматическим синдромом.
В то же время между ними устанавливались и дружественные отношения. Несмотря на запрет местным жителям вступать в контакт с военнопленными многие из них были «приняты в беседованиях домашних» и по этому поводу главнокомандующий в Санкт-Петербурге С.К. Вязмитинов сообщал вятскому губернатору: «… по самому тому уже, что они состоят под полицейским наблюдением… то и срамят того, кто с ними вступает в сношения, о чем вы поставите внушить публике» [13, л. 3].
Уже с весны1813 г. началось постепенное освобождение находящихся в Вятской губернии военнопленных. Освобождение представителей разных стран происходило по мере перехода их правительств из наполеоновского лагеря в состав антинаполеоновской коалиции. После заключения Калишского союзного договора России с Пруссией 16 февраля1813 г. были освобождены пруссаки [14, л. 2]. Затем для ускорения склонения к переходу в состав антинаполеоновской коалиции короля Саксонии Фридриха Августа началось освобождение саксонцев [15, л. 54]. Саксонским военнопленным было Высочайше разрешено вывозить с собой за границу принадлежащих им лошадей. После заключения 28 августа1813 г. Теплицкого договора с Австрией были освобождены австрийцы [16, л. 7]. В октябре1813 г. последовало распоряжение Александра I об освобождении «по случаю соединения с нами Баварского Двора» военнопленных баварцев [17, л. 5]. В ноябре были освобождены вюртембержцы, саксен-веймарнцы и саксен-кобургцы [18, л. 13]. В декабре началось освобождение военнопленных из стран Рейнского союза [19, л. 3]. 6 апреля1814 г. Вязмитинов издал циркулярное предписание об освобождении поляков [20, с. 299]. После заключения 18 мая1814 г. Парижского мирного договора стали освобождаться итальянцы и французы. С весны 1813 по лето1814 г. партии военнопленных в сопровождении конвоев покидали Вятскую губернию.
Пребывание военнопленных в Вятской губернии оставило заметный след в жизни как вятчан, так и иностранцев. «Пленные французские» обучали вятских детей музыке, танцам, рисованию, языкам, передавая им часть своей культуры. Они научили местных жителей некоторым искусствам, например, плетению корзинок из соломы. До сих пор сохранились построенные с участием военнопленных гидросооружения Кирсинских прудов. Около 200 военнопленных не пожелали возвращаться на родину и остались жить в Вятской губернии. Так, в1818 г. дочерям вятского городничего Викторова французский язык преподавал бывший пленный француз. Группа военнопленных из крестьян осталась жить в Нолинском уезде, где они основали починок Команда в версте от деревни Грязевской. Оставшиеся в Вятской губернии военнопленные постепенно обрусели, а их потомки растворились среди вятчан. Вернувшиеся же на родину военнопленные унесли с собой часть общерусской и вятской провинциальной культуры.
Библиографический список
- Гурьянова С.И. К вопросу о пребывании иностранных военнопленных в Вятской губернии в 1812 – 1814 гг. // «Наука – производство – технологии – экология»: Всероссийская научно – практическая конференция: Сборник материалов в 5 томах. – Киров, 2003. – Т. 1.
- Государственный архив Кировской области (ГАКО). Ф. 582. Оп. 7. Д. 44.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 26
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 6. Д. 1254.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 42.
- ГАКО. Ф. 583. Оп. 602. Д. 544.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 32.
- Томский заговор // Исторический вестник. – 1912, август.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 74.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 75.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 83.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 87.
- ГАКО. Ф. 1165. Оп. 1. Д. 176.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 25.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 33.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 35.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 61.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 63.
- ГАКО. Ф. 582. Оп. 7. Д. 67.
- Бессонов В.А, Миловидов Б.П. Польские военнопленные в России в 1812 – 1814 гг. // Отечественная война1812 г. Источники. Памятники. Проблемы. – М., 2005.