В начале ХХ века в мусульманских школах Томска сложилась напряженная обстановка, связанная с уменьшением количества часов, отводимых на преподавание магометанского вероучения. Особенно ситуация обострилась в годы Первой мировой войны, когда кружок мусульман-прогрессистов вступил в противодействие с чиновниками Министерства народного просвещения (далее – МНП). Некоторые аспекты деятельности обществ мусульман в Западной Сибири в начале ХХ в. рассматривались ранее в ряде публикаций автора [1, с. 159-161; 2, с. 114-117; 3].
Руководство Западно-Сибирским учебным округом (далее ЗСУО) в начале1914 г. воспринимало как общеизвестный факт, стремление татар в лице своих передовых политических деятелей, объединить и обособить от русского населения тюрко-татарские народы для создания со временем из всех мусульман сильнейшего в мире государства. Дело это было недостижимо, но могло наделать немало проблем. Движение 1905-1907 гг. особенно сильно повлияло на пробуждение среди мусульманского населения национальных чувств. С тех пор усиленно развивалась в местах с магометанским населением тюрко-татарская печать, реформировались медресе и мектебе, появлялись особого рода средние мусульманские учебные заведения, организовывались благотворительные и просветительные общества, «забирающие» в свои руки культурную жизнь народа и пускающие ее в русло узкого национализма, проповедующего единство мусульманской веры [4, л. 29–29об.].
Мусульмане имели свое представление о количестве часов, выделяемых в начальных училищах на изучение ислама. Стремление мусульман отстоять привычный порядок преподавания в татарских школах приводило к конфликту с инспекцией народных училищ. С1875 г. в Томске существовала частная школа – Томское казанско-магометанское училище, находящееся в ведении МВД. Раньше преподаванию ислама в этой школе уделялось много внимания: до обеда учили вере, а после обеда – русский язык и другие предметы. Поэтому симпатия прихожан была всецело на стороне школы. Учащихся отдавали с охотой, никаких «противошкольных» течений в обществе не наблюдалось. В начале ХХ в. учебное начальство сократило время преподавания ислама до минимума. В1914 г. инспектор народных училищ отвел на преподавание по 1 часу ежедневно в каждом отделении. Последнее явление сильно способствовало возникновению всевозможных недоразумений и образованию общественных течений, грозящих закрыть школу и роняющих авторитет учителей. Эти тенденции особенно сильно ощущались в1914 г., когда прихожане отказались отдавать своих детей в школу. В следующем году, по той же причине – ограниченности времени для вероучения, в обществе организовался кружок, задавшийся целью открыть другую частную школу, по типу русско-татарских, согласно правилам1907 г., где предоставлялось больше времени для преподавания вероучения и родного языка [5, л. 136–136об.].
В виду этого и во избежание недоразумений, направленных против существующей школы, Томский ахун Хамза Хамитов просил в сентябре1915 г. попечителя ЗСУО разрешить преподавать вероучение и родной язык по 2 часа ежедневно в каждом отделении, так как ислам во многих случаях излагался на арабском языке, что требовало от учеников большого усилия и много времени. Только благодаря вероучению можно было привлечь симпатию общества к школе. К тому же, родной язык учащихся, служил единственным средством для изучения русского языка. Потому, не зная родного языка, было трудно изучать русский. Школа в плане материального обеспечения: ремонта здания, оборудования партами и прочими необходимыми предметами и в содержании дополнительных вероучителей, – во многом находилась в зависимости от общества. Поэтому было желательно, чтобы школа соответствовала потребностям народа, что удовлетворялось выделением двух часов на вероучение и родной язык. В противном случае дальнейшее существование школы затруднялось: в обществе возникали недовольства училищем. Школа могла закрыться, что было крайне нежелательно [5, л. 136об.].
Письмо ахуна было направлено на заключение директору народных училищ Томской губернии. До1911 г. училище являлось частной школой, а затем стало казенным учебным заведением. Русскому языку и арифметике в школе отводилось последнее место. Все внимание сосредотачивалось на изучении татарского языка и магометанского вероисповедания. Программа начальных училищ не признавалась. В училище находилось до пяти вероучителей и одна русская учительница, которую татары не признавали, и она им во всем подчинялась. Была устроена публичная библиотека, где собиралась татарская молодежь во время учебных занятий, читала свои газеты, разговаривала, ходила по всему помещению, курила, совершенно не обращая внимания на то, что русская учительница в это время вела свои занятия. Такую картину видело учебное начальство [5, л. 138–138об.].
Портреты императорской семьи из училища были удалены. Учебные пособия отсутствовали. В связи с этим пришлось принять самые «энергичные» меры, чтобы установить надлежащий порядок. Директор народных училищ распорядился об удалении из училища библиотеки. Посторонним лицам без дела запрещалось приходить в училище. Не разрешалось устраивать в училище собрания мусульман. Начальство потребовало составить расписание уроков согласно существующей таблице числа недельных уроков для начальных училищ для правильного ведения занятий и точного выполнения программы. В первое время все это татарам не нравилось, однако, потом они убедились, что от этого дело не пострадало. Дети стали лучше владеть русским языком и больше приобретать знания. Школа процветала. В1912 г. число учащихся в настолько увеличилось, что потребовалась вторая русская учительница. Затем появилась необходимость в третьей учительнице. Таким образом, училище все более развивалось. В1915 г. был введен четырехлетний курс обучения и назначена четвертая учительница [5, л. 138об.].
Данные изменения не понравились татарам-прогрессистам, лишенным права «хозяйничать» в училище. В противовес школе они в1913 г. открыли частное русско-татарское двухклассное училище и стали переманивать в себе учащихся из казенного училища. В1915 г. общество мусульман-прогрессистов в Томске закрыли, как и двухклассное училище. Тогда родители учащихся этой школы обратились к директору народных училищ с ходатайством о приеме их детей в казенное училище. Это опять не понравилось татарам-прогрессистам, и они возобновили закрывшуюся частную мужскую магометанскую школу (Сайдашевскую) с тремя отделениями для переманивания учеников из казенного училища. Кружок татар строил свое влияние на родителей учеников на том, что в казенном училище давалось мало времени на изучение вероучения, и что татары там не хозяева. В частной школе организаторы обещали дать «широкий» простор и полную самостоятельность в управлении школой. Находились доверчивые родители, выражавшие недовольство казенным училищем. Поэтому директор училищ Томской губернии соглашался с мнением ахуна, что для процветания казанско-магометанского училища было желательно в каждом отделении выделить по 2 часа на вероучение. Разрешение от попечителя ЗСУО было получено. [5, л. 138об., 140-141].
Возникали в Томске сложности при открытии мектебе и медресе, связанные с несовершенством нормативно-правовой базы. Согласно распоряжения МНП от 30 июня1892 г. разрешение на открытие данных школ зависело от директора народных училищ в соответствии с Правилами 26 марта1870 г. о мерах к образованию инородцев. На основании повеления царя от 14 января1906 г. были изданы правила о начальных училищах для иноверцев от 31 марта 1906 года. Взамен этих правил появились правила о начальных училищах для иноверцев 1 ноября 1907 года. Данный нормативный документ был заменен правилами 14 июня1913 г., изданными на основании высочайшего повеления 5 июня 1913 года. Правила 31 марта1906 г. предусматривали существование инородческих частных вероисповедных училищ. Заведующим таким училищем мог быть русский подданный с образовательным цензом не ниже одноклассного училища МНП. Знание педагога по вероучению контролю не подлежало. Затем циркуляром МНП от 14 февраля1907 г. предлагалось приостановить действие включенных в эти правила постановлений о конфессиональных училищах – медресе и мектебе, впредь до выработки общего положения о мусульманском духовенстве в связи с вопросом о порядке открытия этих школ, не применяя к ним правила о порядке надзора за инородческими училищами [6, л. 63–63об.].
В правилах 1 ноября1907 г. и 14 июня1913 г. отсутствовали указания на порядок открытия и существования вероисповедных инородческих училищ – мектебе и медресе. В связи с этим инспектор I района дирекции народных училищ Томской губернии Н. Воинов поднимал перед начальством вопрос, на основании каких нормативных актов существовали конфессиональные училища для инородцев и подчинялись ли они надзору учебного начальства [6, л. 63об.]. Попечитель ЗСУО разъяснил подчиненному, что до1874 г. медресе и мектебе Российской империи находились в ведении МВД. На основании мнения Государственного совета, утвержденного Александром II 20 ноября1874 г., было постановлено: «В областях Уральской и Тургайской, во Внутренней киргизской орде и в губерниях: Нижегородской, Казанской, Симбирской, Самарской, Саратовской, Астраханской, Пензенской, Вятской, Пермской, Оренбургской и Крымской, следовало подчинить МНП» [6. л. 64–64об.]. Данное повеление не коснулось Западной Сибири. Другого закона о передаче школ не было, а потому для управления дирекций народных училищ в ЗСУО мусульманскими школами не было никаких оснований. Следовательно, не было оснований к применению последующих циркуляров МНП [6, л. 65–65об.]. В связи с создавшейся ситуацией директору народных училищ Томской губернии пришлось отменять в марте1915 г. распоряжение о разрешении Сафиулле Абдул-Валиеву открыть в Томске мектебе. Занятия в школе уже начались, и русская грамота велась по букварю Вахтерова. Русский язык преподавала, имеющая звание начальной учительницы, А. Ильина. Учебники были изданы в Казани на татарском языке [6, л. 66].
В годы Первой мировой войны мусульмане Томска отстаивали интересы в вопросах содержательной стороны образования детей своей веры, проявляли инициативу по открытию школ. Данные действия приводили к обострению отношений с чиновниками МНП, стремящимися организовать учебный процесс в мусульманских школах в соответствии с требованиями нормативных актов. Руководство ЗСУО, дирекция народных училищ Томской губернии после событий революции 1905-1907 гг. настороженно относились к усилиям мусульман-прогрессистов по развитию образования среди татар, выполняя охранительные функции, придерживаясь имперских позиций относительно русификацию иноверцев.
Библиографический список
- Сулимов В. С. Деятельность мусульман-прогрессистов Томска по развитию образования в начале ХХ века // Сулеймановские чтения: материалы и доклады Всерос. науч.-практич. конф. Тюмень: Изд-во ТюмГУ, 2012. С. 159-161.
- Сулимов В. С. Частные мусульманские школы Томска в период Первой мировой войны // Исторические процессы Азиатской России: проблемы формирования социокультурного пространства на территории Западной Сибири и Зауралья в XVII-XX вв. Тобольск, 2013. С. 114-117.
- Сулимов В.С. Роль мусульман Тюмени и Тобольска в развитии образования в начале ХХ века // Гуманитарные научные исследования. – Май 2014. – № 5 [Электронный ресурс]. URL: http://human.snauka.ru/2014/05/6702 (дата обращения: 15.05.2014).
- ГАТО (Государственный архив Тюменской области). Ф. 126. Оп. 2. Д. 3021.
- ГАТО. Ф. 126. Оп. 2. Д. 1547.
- ГАТО. Ф. 126. Оп. 2. Д. 2508.