Период первой мировой войны стал временем духовного пробуждения российского крестьянства, и, в особенности, его самой передовой части – кооператоров.
В определённом смысле ситуация напоминала влияние русско-японской войны на умственную жизнь и настроение русской деревни, с той лишь разницей, что за истекшее десятилетие более отчётливым стало осознание крестьянами своих культурных запросов и более твёрдой вера в собственную возможность их достигнуть.
Всё это в полной мере наблюдалось и в Вятской губернии.
Об отдельных нюансах, имевших место быть в ходе обсуждения культурно-просветительских задач кооперации, земства и государства, свидетельствуют материалы многочисленных кооперативных съездов, проводившихся в Вятской губернии в этот период.
Изучая их, можно выделить несколько важных аспектов в развитии подходов к культурному строительству в вятской деревне.
Прежде всего, участниками съездов отмечалось, что, при всей «некультурности», умственная жизнь нашей деревни повысилась настолько, что «она знает, куда ей идти» [1].
«Война и просвещение… И в японскую войну сознание своей безграмотности, непросвещенности, некультурности охватило самые широкие слои населения, но в то время сельская Россия не имела организации, и порыв к культуре не нашел наглядного общественного выражения. Теперь стоит бегло просмотреть постановления многочисленных кооперативных съездов, чтобы увидеть, с каким вниманием каждый съезд останавливается на вопросах культурно-просветительной деятельности» [2].
При этом сами деятели кооперативного движения во многом связывали такого рода положительные изменения с введением сухого закона.
«Теперь нам предстоит колоссальная задача – во что бы то ни стало утолить духовный голод населения, только что избавившегося от колдовства “зеленого змия”… И сейчас, когда этот змей опутан, русская деревня освежела, оздоровела. Против него надо вести упорную работу» [3].
«Наш главный враг – это алкоголь, который вынимает громадные капиталы из народного кармана. Мы должны бороться со всеми нашими врагами. Теперь запрещена продажа крепких напитков. Но нет гарантии, что это зло вновь не возвратится, вновь не будет разрушать наше хозяйство… Кооперативы должны заявить, что необходимо запретить продажу алкоголя навсегда. Об этом возбудить ходатайство. Затем необходимо кооперативам вести борьбу с суррогатами водки, разъедающими деревню» [4].
О проснувшейся тяге к знанию говорил и возросший интерес к периодике, отмечавшийся делегатами их деревень.
«Интерес к газете особенно обозначился с начала войны, ещё в июле месяце 1914 г. За последнее же время он возрос до небывалых размеров, – пишут из Котельнического уезда. – …В недалеком будущем земство должно позаботиться об открытии в нашем селении библиотеки для народа. Потребность в библиотеке становится неотложной, ибо деревня наша имеет 300 человек, ближайшая библиотека от нас в 16-17 верстах (деревня Зайцевская)» [5].
Отсюда, свою важнейшую задачу кооперативные органы видели в том, чтобы насытить умственный интерес народа.
На первом месте, по степени важности, в понимании всех кооператоров, стояло развитие начальной школы. Звучали призывы к созданию школы «повышенного» типа, в которой детей знакомили бы с основами кооперации. В целом в резолюциях съездов кооператоры ратовали за «народность» школьного образования и его доступность взрослому крестьянскому населению.
«Оратор выражает пожелание, чтобы народная школа имела своим предметом не только воспитание мысли, но воспитание духа, чтобы кончивший в ней отдал свои силы народу, из которого вышел» [6].
«…А другой представитель деревни предлагает, – ни больше, ни меньше, – как построить в каждой школе хоры с особым ходом прямо с улицы, чтобы всякий, когда ему только есть время, мог прийти по этому ходу в школу и, не мешая детям учиться, сам бы учился вместе с ними» [7].
Нередко высказывалось мнение о необходимости проводить губернские и уездные съезды по вопросам школьного и внешкольного образования.
«По обсуждении вопроса о культурно-просветительной деятельности кооперативов в области школьного образования совещание признало, что введение обязательного обучения в тех школьных районах, где имеются для указанной цели достаточно просторное помещение, является неотложной задачей настоящего момента. Для детального же обсуждения всех тех местных условий, при наличности которых возможно беспрепятственное проведение обязательного обучения, а также для обсуждения программы ближайших лет в области просветительных предприятий решено просить земство весною будущего года о созыве уездного съезда по народному образованию в составе учащих, заведующих библиотеками-читальнями, представителей от кооперативов, сельскохозяйственных обществ и волостей, а также специалистов по всем отраслям культурно-просветительной деятельности» [8].
Представители деревни высказывались и о необходимости развития специального образования (сельскохозяйственного, кустарно-ремесленного и кооперативного).
В частности, отмечалось: «Некоторые из кооперативов высказываются в том смысле, что пока низок культурный уровень населения, не усвоившего ещё идеи о благодетельности потребительской кооперации и, что необходимо, поэтому, устройство курсов по кооперации, по примеру других земств (например, Оханского Пермской губернии), что необходимо и самому земству стать ближе к кооперативам, принять ближе к сердцу их заботы и нужды…» [9].
«…В целях наиболее плодотворной деятельности сельскохозяйственных кооперативов секция признала желательным: 1) Ходатайство об увеличении сельскохозяйственных школ в России; 2) Главной задачей сельскохозяйственных обществ признать культурно-просветительную деятельность; 3) Признать необходимым на совместные средства сельскохозяйственных обществ, других сельских кооперативов и земства организации курсов по кооперации и по отдельным отраслям сельского хозяйства; 4) Возбудить ходатайство о разрешении устройства при всех сельскохозяйственных обществах публичных библиотек-читален» [10].
Особое значение придавалось широкой инструкторской агитации в пользу кооперативного строительства.
«…Хорошо бы устроить беседы с крестьянами и раздать книжки или листки о целях потребительного общества и, тем самым, привлечь больше членов» [11].
«Собрание… просит Сарапульскую уездную земскую управу командировать в уезд лектора с волшебным фонарем и картинами по кооперации, возложив на общество потребителей подыскание помещения на местах для чтении» [12].
На съездах периодически поднимался вопрос об инфраструктуре культурно-просветительской работы кооперативов. Так, впервые в эти годы была озвучена идея создания в крупных сёлах так называемых «народных домов» (культурно-кооперативных центров, наподобие домов культуры советской эпохи). Средства на их строительство предполагалось получать в виде ссуд в Госбанке и у земства, а также из собственных фондов кооперативов. Известно, что к середине войны некоторые вятские кооперативы, как, например, Талоключинское кредитное товарищество Нолинского уезда скопили немалые суммы на устройство этих «народных домов».
«9 мая у нас состоялось общее собрание членов кредитного товарищества. Обсуждали вопрос о постройке Народного Дома. Разъяснения о пользе и необходимости Народного Дома давал заведующий отделом народного образования земской управы П.С. Басов. Члены товарищества отнесись к этому вопросу с большой серьезностью. Обсудили обстоятельно, всесторонне, и постановили: 1) признать скорейшую постройку Народного Дома крайне необходимой; 2) поручить правлению ходатайствовать перед земской управой о составлении плана и сметы на постройку; 3) купить для постройки Народного Дома место и здание, занимавшиеся ранее казенною винною лавкой, на что ассигновать 1450 руб. из прибылей товарищества; 4) строить Народный Дом с таким расчетом, чтобы он имел: аудиторию на 500 человек, чайную-столовую, библиотеку-читальню, помещение для потребительской лавки, комнату для музея, квартиру для заведующего» [13].
Кроме того, живое обсуждение всегда вызывал вопрос информационного обеспечения кооперативной деятельности.
«В целях наибольшей осведомленности и закреплении связи между кооперативами, несколько членов совещания предлагают организовать свой кооперативный орган, который бы обслуживал все кооперативы. Другие члены предлагают все интересные материалы из жизни кооперативов печатать в газете “Кама”. После продолжительного обсуждения совещание постановило: 1) Рекомендовать кооперативам пересылать друг другу отчеты заседании и другие материалы. 2) Просить уездное земство печатать общую сводку годовым отчетов и рассылать кооперативам. 3) Просить губернское земство организовать свою кооперативную газету по примеру некоторых земств. 4) Впредь до осуществления вышеозначенных предположении просить газету “Кама”, а так же “Вятскую крестьянскую газету” печатать на страницах этих газет присылаемые кооперативами корреспонденции» [14].
«По предложению представителя Падеринского товарищества И. Фокина постановлено: просить управу возбудить перед земским собранием ходатайство о преобразовании журнала “Яранское пчеловодство” в сельскохозяйственный кооперативный листок» [15].
«Желательно, чтобы кооперативы на общем собрании, после обязательных отчислений в капиталы, из остальной части делали преимущественные отчисления на культурно-просветительные цели и в первую очередь на библиотеку и выписку литературы по кооперации и сельскому хозяйству» [16].
«Для приобретения кооперативной литературы с целью бесплатной раздачи её населению и для ознакомления с ней, создать специальный фонд при кооперативном комитете, на что просить комитеты делать ежегодные отчисления из прибылей. Популярные книжки ценой не дороже 20 коп. могут быть рассылаемы бесплатно, а дороже – за деньги» [17].
Сложными были отношения кооперативов с земством, что находило отражение в дискуссиях и резолюциях съездов. Большое внимание однако уделялось их культурно-просветительскому взаимодействию, совместной организации досуга крестьян.
На одном из совещаний инструкторов по кооперации говорилось: «Признать необходимость объединения работы земства и кооперативов для распространения внешкольного образования среди местного населения. При этом земство должно взять на себя преимущественно материальную сторону дела, а кооперативы – наряду с другими общественными организациями – созидательную. Земство могло бы для этой цели, кроме привлечения к делу внешкольного образования имеющихся в настоящее время у него на службе, заменить специалистов, агрономов, медицинских и ветеринарных врачей, заведующего внешкольным образованием, библиотекарей и учителей, учредить ещё несуществующие в некоторых земствах должности: разъездных лекторов, инструкторов по всем видам кооперации и помощников заведующих внешкольным образованием.
С участием всех названных в предыдущем параграфе земских специалистов должна существовать постоянная комиссия по внешкольному образованию при уездных управах. По вырабатываемой в каждый раз этой комиссией программе вопросов, необходимых к обсуждению, земство не менее одного раза в течение года должно устраивать совещание по внешкольному образованию с непременным участием, – кроме лиц, находящихся на службе земства по внешкольному образованию: библиотекарей, учителей вечерне-повторительных и воскресных занятий, земских лекторов и представителей кооперативов» [18].
Схожие мысли высказывал и кооперативный деятель П. Саламатов: «Широкая культурно-просветительская деятельность земства и узкая экономическая деятельность кооперативов одинаково необходимы для населения. Отношение населения к кооперативам и к земству должно быть одинаково активное. Государство заинтересовано в том, чтобы и земство и кооператив были хорошими. Активное участие населения в судьбах земства приведёт к тому, что оно станет более демократичным. На обязанности кооперативов, как первоначальных организаций, лежит воспитание населения в духе истинных начал самоуправления, а, следовательно, и подготовки истинных земских деятелей…
Задачи земства и кооперации в конечном итоге сходны: развить духовную и материальную мощь населения. Пути деятельности земства и кооперации, по существу параллельны, они настолько тесно связаны, что представляют один расширенный тип. Что земство не доделывало в сфере хозяйственной, то кооператив восполняет, что кооператив не в силах выполнить в области культуры просветительной, то заканчивает земство. Чем внимательнее будут относиться друг к другу земство и кооперативы, чем лучше будут понимать друг друга, тем успешнее пойдет работа и земства, и кооперации» [19].
Большое значение представители вятской кооперации возлагали на интеллигенцию, нередко идеализирую её.
Священник О.М. Елабужский говорил на съезде: «Кооперация – глубоко христианская идея. И проводником этой идеи в жизнь явилась русская интеллигенция – эта особенная русская интеллигенция, подвижница, которая много претерпела за свою работу русскому народу. Наша русская кооперация – это мальчик, едущий в поле верхом на отцовской лошади. Рядом с ним идет отец и поддерживает ещё слабого, будущего пахаря» [20].
Впрочем, нередко звучали и вполне реалистические высказывания о том, что «известны случаи, когда живущие в деревне интеллигенты занимаются… чем угодно, но в работе на пользу местного населения не участвуют» [21].
В связи с этим всё более отчётливо звучала мысль о воспитании «собственной», кооперативной, народной интеллигенции.
«Необходимо создать в деревне свою кооперативную интеллигенцию, которая и может создать курсы по кооперации» [22].
«Для воспитания народной кооперативной интеллигенции необходимо организовать воспитательные центры в здоровой, сельской обстановке, – такие центры, где бы на Руси росла и развивалась физически, умственно и морально здоровая народная молодежь. Чтобы подчеркнуть, что центры эти не должны быть замкнутыми в себе, представляя нечто подобное современным “исправительным колониям” и т.п., автор проекта особенное значение придаёт экскурсиям не только по России, но и за границу» [23].
Подразумевалось и то, что в рядах новой интеллигенции наравне с мужчиной достойное место займёт женщина [24].
Таким образом, духовные и просветительские запросы передового вятского крестьянства в рассматриваемый период были весьма широки и были рассчитаны на далёкую перспективу. К сожалению, эти проекты и чаяния не осуществились, а развитие самой русской кооперации было насильственно прервано в результате смены политического курса. Тем не менее, рассмотренный выше материал позволяет выявить некоторые «вневременные» характеристики русского деревенского предпринимателя – веру в свои силы, упорство и чувство справедливости.
Библиографический список
- Вятская речь. – 1915. – № 107. – с. 2.
- Вятская речь. – 1915. – № 254. – с. 2.
- Вятская речь. – 1915. – № 103. – с. 2.
- Вятская речь. – Там же.
- Вятская речь. – 1915. – № 109. – с. 2.
- Вятская речь. – 1915. – № 107. – с. 2.
- Вятская речь. – 1915. – № 106. – с. 2.
- Вятская речь. – 1915. – № 228. – с. 4.
- Вятская речь. – 1915. – № 11. – с. 3.
- Вятская речь. – 1915. – № 12. – с. 3.
- Вятская речь. – 1915. – № 41. – с. 3.
- Вятская речь. – 1915. – № 12. – с. 3.
- Вятская речь. – 1915. – № 13. – с. 3.
- Вятская речь. – 1915. – № 13. – с. 3.
- Вятская речь. – 1915. – № 17. – с. 4.
- Вятская речь. – 1915. – № 107. – с. 2.
- Вятская речь. – 1915. – № 202. – с. 3.
- Вятская речь. – 1915. – № 182. – с. 3.
- Вятская речь. – 1915. – № 101. – с. 4.
- Вятская речь. – 1915. – № 104. – с. 2.
- Вятская речь. – Там же.
- Вятская речь. – Там же.
- Вятская речь. – 1915. – № 107. – с. 3.
- Вятская речь. – 1915. – № 107. – с. 2.